Александра Гейл - Дневник любовницы мафии [СИ]
— Ты обещал, что мои родители не пострадают.
— Не пострадают, — на автомате отозвался он и постучал по столу пачкой сигарет. Я категорически запретила ему курить в этом доме. Вот еще, не хватало!
— Да плевать ты хотел на меня, на мою жизнь. Плевать тебе на моих друзей. И вообще… Гребаный ты эгоист!
Он поднял на меня пронзительно-синие усталые глаза и предельно честно ответил:
— Ты права. Я эгоист, — пожал он плечами. — Но мне не плевать, хотел бы, но нет.
Это признание странным образом нас примирило. Уехал Алекс только в три часа ночи, я же на удивление быстро уснула.
Тир. Теперь я не просто ни с кем не разговаривала, я даже ни на кого не смотрела, а занималась под пристальным надзором Коршуна. Но был и плюс: я выглядела такой мрачно-воинственной, что владелец тира даже не пытался язвить. Но вот именно уже нужно было уходить на тренировку, я обнаружила, что Коршун пропал. И вот хрен бы с ним, только после того, как он не стал меня сегодня допекать, я пообещала себе с ним вежливо попрощаться. А вдруг поможет? Только о моих планах, как всегда, никто свыше не был поставлен в известность. На полпути я замерла, услышав голос Коршуна. Сначала подумала, что с ним Алекс, потом дошло, что разговаривают они по телефону.
— Брось этот бред. Ты сам не вытягиваешь. А Карина — тем более. Я не знаю и знать не хочу зачем тебе это, но тысущее дерьмо задумал, какая из нее актриса?! Не нашего поля она ягодка, не станет она такой же! — воскликнул Коршун импульсивно. — О спасении души смеяться не приходится, Алекс. Нам всем дорога в ад.
Я обалдела… Коршун, оказывается, религиозен! Я о себе бы послушала, если бы хоть что-то поняла, а так не стоит оно растяжения мышц! И постучалась. Коршун тут же злобно на меня уставился, будто это кого-то другого он недавно защищал. Однако, как выяснилось, я успела заразиться некими зачатками симпатии.
— Мне нужно ехать, — без тени злости произнесла я.
— Едь, кто мешает? — рыкнул на меня Коршун.
— До завтра, — бросила я и направилась к выходу.
— Подвезти? — внезапно прозвучало за спиной. Ручка сумки чуть не выскользнула из моих пальцев.
— Да не стоит, я на метро, тут рядом.
— Ну, бывай.
Только-только зажила спина, а меня тренировали по полной программе. Я отрабатывала полную программу упражнений. Булавы, скакалка, потом мяч и в завершение ленту. Обруч мне по жребию на сегодня простили.
Вдруг под конец третьего часа приперся Алекс. И случилось это вот как:
— Давай ленту, — как раз сказала тренер. Мячом она осталась довольна. Единственным. Я подошла к подоконнику, где разложила пыточный инвентарь, и сменила предмет. Внезапно скрипнула дверь. Я повернула голову и увидела, как вошел Алекс. Он посмотрел на меня, а потом отправился прямиком к тренеру. Если честно, совсем не хотелось, чтобы Алекс сидел тут и любовался моими мучениями.
— Быстрее, — поторопила меня тренер. Я распустила ленту. Тренер заговорила с Алексом, но взглянула на меня. — Начинай, Карина!
Я стрельнула в нее уничтожающим взглядом и приняла начальное положение упражнения. Тренер включила музыку. И только началась музыка, лента чуть не в макраме завязалась!
— Шикарно! — Евгения Ивановна меня готова была убить. — Сначала, — и за каждую ошибку сначала. Везет если не по два раза. Медлить как-то сразу расхотелось.
Я распутала ленту, положила на пол, а сама опустилась на колено изогнулась, вытянув одну ногу в сторону. Ею нужно было подбросить ленту, а затем извернуться и встать через мостик. Я выполнила трудность тела без ошибок, даже без потери равновесия. Тренер коротко сменила меня оценивающим взглядом и продолжила трепаться с Алексом. И как я выполняла вращение с закручивающейся вокруг меня лентой — тоже. Никаких комментариев. А потом прозвучало это кошмарное слово: заново. Снова две минуты я прыгала и крутилась по полю. А потом молчание.
— Так, две потери равновесия, предмет летит куда попало. Ау, Орлова! Олимпиада на носу… — ну и далее по списку. Она поправила меня везде, где можно. И только через полтора часа осталась довольна результатом.
Выходя из душа, я невольно услышала обрывок разговора между тренером и Алексом:
— В любую форточку влезет, что тебе еще надо? — мне стало даже смешно. Алекс в своем репертуаре. Латентный карманщик!
И с тех пор на моих тренировках Алекс начал появляться каждый день. Подвозил, по дороге домой расспрашивал про гимнастику или просто молчал.
— Какой твой любимый предмет? — спросил он день на второй.
— Мяч.
— А мне нравится лента.
— Ну еще бы, — фыркнула я.
— Ты не поняла, — улыбнулся он и толкнул меня. — То, как она обтекает тело, то, как виртуозно запутывается и распутывается… Это сексуально.
— Угу, бдсмщикам видней.
Алекс расхохотался, ничуть не задетый моей шпилькой, а я… сумела скрыть таким образом собственное смущение! А затем добавила:
— Красиво бывает на соревнованиях. А сейчас, когда я прыгаю в черном трико — ничего хорошего. Чувствую себя как в цирке, дрессированной обезъянкой, тем более когда ты смотришь, — призналась я.
Алекс явно задумался.
Утро. Школа. Алекс подвез меня и ушел. Марина стоит в стороне и даже не взглянет. Лена и Света удивляются. И пока они удивляются, все в порядке, значит она ничего им не сказала… однако меня ждал сюрприз… когда учительница математики попросила меня задержаться после занятий.
— Карина… твоя подруга рассказала мне что молодой человек, с которым тебя видели, занимается нелегальной деятельностью… — как витиевато! — Твои родители в курсе?
— Я о его нелегальной деятельности не имею ни малейшего представления, если Марина Шилова что-то об этом знает, спросите у нее. Она пыталась мне об этом сообщить, но у меня нет ни малейших тому подтверждений. — Очень разумно вот так внаглую врать, когда у тебя в рюкзаке спрятан пистолет.
— Что ж… возможно твоим родителям будет интересно узнать об этом, — мрачно произнесла она. Я лишь демонстративно пожала плечами.
— Возможно. Но меня его нелегальная деятельность, даже если такая имеется, не касается нисколько. Извините, мне нужно на тренировку, — она, наверное, заметила, как я побледнела при упоминании родителей. Но я ничего не могла сделать. Повернулась и ушла.
— Меня искренне радует, что ты не бросаешь спорт, особенно в связи с последними событиями, — заметила она мне в спину. Я тихонько выругалась.
И, конечно, мне надо было сначала в тир. Я пришла туда, швырнула сумку в каморке Коршуна, схватила пистолет и начала стрелять по всем мишеням без разбора. Я была зла, разочарована во всем белом свете. Я стреляла, почти не целясь. Стена вокруг мишени стала выглядеть так, словно осталась здесь после штурма фашистскими солдатами! И, (о да!) ко мне сегодня никто не подходил, наоборот, растерянно поглядывали и спешили убраться подальше. Сзади, как обычно, стоял Коршун и наблюдал. Я вытащила барабан, точным движением запустила туда шесть патронов и выпустила все пули на мгновение. В мишень ни одна не попала. Рядом боязливо топтались мальчишки, которым не посчастливилось занять места подальше. Вокруг меня образовалась санитарная зона. Я снова перезарядила пистолет и снова продырявила стену. А потом взглянула на часы.
